Ежегодно 13 ноября со всех уголков нашей необъятной страны в Рязань съезжаются бывшие курсанты на встречу выпускников. В училище устраивают День открытых дверей. Все желающие могут попасть на территорию прославленного учебного заведения, собственными глазами увидеть, как живут и учатся будущие офицеры.
И сегодня в день рождения РВВДКУ свой пост я решила посвятить моему отцу - Андрееву Александру Ивановичу (к сожалению, его уже нет в живых). Он тоже в прошлом - выпускник десантного училища, прошел много "горячих точек", был ветераном-интернационалистом. Больше всего в богатой десантной биографии отца меня потрясла его длительная «спецкомандировка» (2,5 года!) – в жаркую африканскую страну Анголу.
Это было в 1978 году. В то время в Анголе шла гражданская война, в которой принимал участие ряд повстанческих организаций. Началась она в феврале 1961 года и продолжалась почти 30 лет. Против Народного движения за освобождение Анголы (МПЛА) выступал Национальный союз за полную независимость Анголы (УНИТА).
Прикрываясь лозунгами о так называемом «черном социализме» (эмблема УНИТА — черный петух на фоне восходящего солнца), свободе и справедливости, унитовцы на самом деле несли смерть на ангольскую землю. Советский Союз и другие страны, в первую очередь Куба, оказывали экономическую и военно-техническую помощь МПЛА. Из СССР шла различная боевая техника: танки, самолеты, вертолеты, стрелковое оружие. «Козырной картой» в этой большой политической игре сделали выпускников Рязанского воздушно-десантного училища – элиту Вооруженных Сил СССР. Участие Советского Союза в ангольской войне держалось в строгой секретности. По официальной версии, наши офицеры отправлялись туда как гражданские специалисты, оказывающие местному населению помощь «в строительстве социализма». На самом деле они обучали ангольских солдат и офицеров владению военной техникой, оружием, участвовали в боевых действиях. Но об этом в СССР предпочитали не распространяться. Вот в такой войне довелось участвовать моему отцу.
Государственный язык Анголы – португальский. Вождь Алехандро – именно так, на португальский манер, звали Александра Андреева чернокожие партизаны, отрядом которых поручили ему командовать.В официальных документах майор Андреев Александр Иванович был, якобы откомандирован на Кубу, в качестве военного советника. Для правдоподобности русскому десантнику выдали кубинскую форму, поставили на полное довольствие от Острова Свободы (Куба), забрали все советские документы и строжайше запретили носить привычную тельняшку. На самом деле его отправили не на Кубу, а на базу партизан, расположенную в джунглях, возле ангольской деревушки Бома – более чем в 500 километрах от столицы Анголы - Луанды. В лагере готовили партизан для последующей переброски их на территорию соседней страны - Зимбабве.
По воспоминаниям отца, в лагере было 14 русских
офицеров, 2,5 тысячи африканцев и 150 кубинцев. От офицеров-десантников требовалось за полгода сделать из них первоклассных диверсантов. Переводчиков дали только двух. Чернокожие бойцы собрались в лагерь из нескольких стран, из разных племен, говорили и по-английски, и по-португальски, а кубинцы - по-испански. Бывало, подашь команду по-русски, а ее три раза переводят. Майор Андреев преподавал туземцам приемы рукопашного боя, маскировку, захват пленных, устройство засад. Другие русские офицеры обучали их тактике, топографии, огневой подготовке.Как-то в партизанский лагерь приехал сам Джошуа Нкомо - лидер Союза африканского народа Зимбабве - ЗАПУ(Zimbabwe African People's Union, ZAPU), важный такой, с короной из перьев. Интересовался, как проходит подготовка партизан. У отца сохранились значки: на одном - изображен "красный вождь" Нкомо, другой - представляет символику ЗАПУ.
Приезжал и брат Фиделя Кастро - Рауль, один, без свиты, и первым делом пожал руки не своим землякам - кубинцам, а русским офицерам...
Война — она и в Африке война, хоть и гражданская. Те же артиллерийские и минометные обстрелы, мины на дорогах, возможность попасть в засаду и подорваться на фугасе, задеть растяжку или наступить на противопехотную мину.
Однажды Александр Андреев оказался буквально «на волоске» от гибели. Вышел из своего жилища на несколько минут, а когда вернулся, увидел развалины - лагерь бомбили с воздуха.Пилоты Родезии применяли запрещенные шариковые бомбы, которые были начинены сотнями шариков, сделанных из пластика. При попадании в тело они с легкостью отрывали ноги, руки, голову. Во время той бомбежки погибли 2 русских офицера, несколько кубинцев и 200 африканцев. Еще около 500 человек увезли в госпиталь.
Позже отец, вспоминая об ангольских событиях, рассказывал,
как был поражен беспримерным мужеством раненых туземцев, когда они, стоя с оторванной левой рукой, отдавали ему честь правой...
Когда военное руководство узнало, что наших бомбили шариковыми бомбами, майору Андрееву поручили доставить образец такой бомбы в Луанду. Вернулся он на старое место, разыскал одну неразорвавшуюся бомбу - круглая такая, чуть побольше футбольного мяча. Положил ее в баул и повез на машине в Луанду. Страшно было (вспоминал отец), а что поделаешь - служба! Вместе с ним ехал капитан, тоже русский, он об этих бомбах никогда ничего не слышал. Когда отец ему показал содержимое баула уже в конце поездки, капитан даже в лице изменился.После бомбардировок пришлось десантникам-разведчикам перебираться в джунгли, рыть землянки. Тогда же им был отдан приказ – перемещаться по стране только группами и с последним патроном в нагрудном кармашке, так как стало известно, что на русских офицеров идет охота. За голову каждого русского военного власти назначили большое вознаграждение.
Много невероятных событий произошло с моим отцом в Анголе.
Был один жуткий эпизод… Как-то раз группа десантников поехала в район, где жили дикие племена. Решили у них поменять тушенку из пайка на их сувениры – луки, копья, ритуальные маски из красного дерева. Оказались в какой-то деревушке. Народу – человек двести, говорят на каком-то непонятном языке. Наконец нашелся паренек, что-то забормотал переводчику. Переводчик вдруг побледнел и взволнованно зашептал офицерам: «Быстро в машину, уезжаем отсюда!» Позже, он объяснил, что нарвались они на каннибалов (людоедов). Оказывается, здесь месяц назад исчезла группа кубинцев.
Рассказывал он и о таком страшном случае, как на его глазах, во время переправы, крокодил утащил под воду чернокожего партизана. Как-то пострадал отец от гусеницы под названием «ипритка». Проползет такая по телу – все равно, что газом ипритом брызнет. Но самый страшный зверь там был – комар! На 160 обычных кровососов попадался один малярийный. Многих военнослужащих изуродовало малярией даже больше, чем пулями…
Случайно отец обнаружил бандитский тайник, набитый фашисткими «шмайссерами» (штурмовыми винтовками времен Второй мировой войны). Так и сфотографировался на память – русский десантник в кубинской форме, с немецким автоматом.
А вот так его изобразил один из боевых товарищей, что-то вроде дружеского шаржа.У меня сохранились письма отца, написанные им из Анголы. Я перечитывала их много раз и ни слова не нашла там о тех трагических событиях. Им запрещено было писать о том, что на самом деле происходило на далеком африканском континенте. Лишь можно было догадываться, читая между строчек, как было тяжело нашим офицерам выполнять свой воинский долг. Все письма начинались неизменно: «У меня все нормально. Я жив, здоров, работаю. Работы сейчас прибавилось, но ничего, все хорошо». А тем временем наши советские солдаты и офицеры, вместе с ангольцами и кубинцами, часто оказывались на передней линии огня, им приходилось вступать в борьбу с противоборствующей стороной. Многие из наших офицеров погибли, получили серьезные ранения. В той сложной обстановке советские советники вели себя достойно. Настоящие военные профессионалы, они много сделали для создания вооруженных сил Анголы.
По окончании африканской командировки Андреев Александр Иванович был награжден кубинской медалью - далекая Куба не забыла «своего героя»! В то время, как на родине подвиги русских офицеров остались незамеченными.
Я часто задавала вопрос отцу: зачем нам была нужна эта чужая война?Он отвечал: «Родина сказала «Надо!» Жалел об одном, что не вернуть боевых товарищей, оставшихся там навсегда...
